О ложке дёгтя, которая случилась при реконструкции известной дороги в Белгороде-Днестровском

У нас ведь как? На всякое благое дело всенепременно найдётся этакое недоразумение, что дело сие, к великому прискорбию общества, становится не таким уж и благим. И пусть тот, кто опровергнет это, бросит в меня камень. Желательно, который в триста карат…

«Здесь живут несчастные люди-дикари»…

Улица Шабская. О ней знает всякий горожанин Белгорода-Днестровского. Даже тот, кто здесь ни разу не бывал. Знает по двум веским причинам. Первая: тут находится дом скорби, или, если доступнее — психбольница. Вторая: сама улица давно ею перестала быть по причине полного уничтожения дорожного покрытия, кое приключилось в далёком 2004 году, когда во славу Нефтегаза, здесь прокладывали газопровод.

Газопровод проложили – это правда. Равно, как и то правда, что голубого топлива в домах аборигенов до сих пор не появилось. По дороге, особенно первые лет десять, не то, что проехать, пройти было непросто. Колдобины и ямы пугали и шофёра, и пешего путника. Было время, когда посреди проезжей части в одном месте Шабской даже вырос сам по себе участок укропа и сметливые хозяйки не раз аккуратно срывали его на заправку добрячого аккерманского борща…
Если бы автор этих строк собрал воедино все его статьи о судьбе Шабской улицы и тех, кто тут вынужден горе мыкать, вышел бы увесистый фолиант.

Шли годы. На Шабской одни люди покидали сей мир, иные в него являлись и даже успели взрасти до полного отрочества. Детвора с широко раскрытыми от удивления глазами вечерами слушала рассказы седовласых дедушек о том, как когда-то по улице «даже танки ездили, а ей – ничего не делалось».

Один к трём

Как и заведено у нас в Отечестве, накануне очередных выборов городского головы претенденты на папаху мэра мамой клялись закатать улицу в асфальт, что возбуждало у аборигенов кратковременную любовь к баллотирующемуся кандидату. Ветры трепали гирлянды лапши на ушах доверчивых, но те затуманенным взором, блаженно улыбаясь, провожали свою симпатию к креслу правителя городом.

Понятно, что о проблеме Шабской улицы новоиспеченный мэр тут же забывал. Когда его доставал стенаниями обманутый электорат, прима города всяко раздражался, краснел и рассуждал на тему «попередників», «нема коштів», «Да-да, помню. Приходите немногим позже. А лучше, когда меня не будет на месте» и прочее, прочее…

Их было трое. Трое мужиков-мэров, которые, словно эстафетную палочку передавали друг другу предание о том, что вот ещё самую малость, и улицей займутся. Может быть, даже они. Может быть, даже в этом веке…

И она – та, которая победила на последних выборах. Алла Гинак стала первой женщиной-мэром древнего града.
В отличие от своих предшественников, Гинак подошла к вопросу Шабской улицы конкретно. Оказалось, что за 14 лет обещаний на ремонт Шабской не было не только средств, но даже самого проекта на сие мероприятие. То есть, предыдущие первые головы города, откровенно говоря, истово брехали горожанам, на предмет, что вот, мол, «почти уже».

Так что первые два года ушли на подготовку документов, бесконечные поездки в Кабмин и сам проект.

***

Справедливости ради, следует отметить, что об этой улице, несмотря на определённые тенденции, не забыл и депутат округа Виктор Грозов. Заручившись поддержкой власти, он добился, чтобы на улице в ночное время полностью было восстановлено освещение. Кстати, позже Грозову было доверено возглавить местный парламент, а после скоротечного ухода с должности Аллы Гинак, — исполнять обязанности городского головы. Но это, как говорится, совсем другая история…

***

Гинак помог на то время действующий губернатор Одесской области Максим Степанов. Помог финансированием. И дело пошло! В 2018 году первую половину Шабской облачили в асфальт. А уже в нынешнем 2019-м, — вторую часть.

«Плив, плив, на березі… здався»

Надо отдать должное дорожникам – работали они на современной технике, с соблюдением вполне европейских технологий. Когда, после укладки асфальта начали укладывать бордюр, случился конфуз.

Как известно, согласно здравому смыслу и проекту, напротив каждого жилого дома следует укладывать бордюр специальной, заниженной конструкции. Это позволяет ко двору жилища беспрепятственно подъезжать любой технике, не ломая шасси о бетонное изделие. Так оно, в принципе, и было, пока дело не дошло до дома № 65. Тут дорожники проложили обычный, высокий бордюр, через который редкая машина «перескочит». Получилась какая-то чепуха – люди остались отрезанными от доступа к проезжей части. А ведь в упомянутом доме проживает семь семей. Ежегодно люди запасают уголь, дрова. Как подъедет гружённый автомобиль к воротам дома? То же касается доставки газа, «скорой» помощи, частного транспорта, в конце концов!

Жильцы обратились с вопросами к дорожникам. Те развели руками, мол, у нас по проекту нет для вашего дома въезда. Интересно, а сам дом там, в проекте, как-то виден? И если да, то тот, кто проектировал, не «догадался», что в доме живут вполне живые пока ещё люди? Их-то в проекте нету…

Ох, уж эта злосчастная ложка дёгтя, что на бочку мёда – беда…

«Надежды юношей питают…»

В общем, жильцы дома пригласили к себе и.о. городского головы, секретаря горсовета Виктора Грозова. Надо отдать должное, чиновник живо откликнулся на острый сигнал. Вместе со своим заместителем Сергеем Чернокульским, он посетил злополучный участок улицы. В ходе общения с жильцами дома №65 Грозов лично убедился в нелепом промахе дорожных строителей и пообещал людям в скором времени исправить досадное недоразумение.

Кроме того, жители поведали представителям власти проблему с расположением мусорных контейнеров прямо напротив их дома. При ветреных погодах, на которые так богат наш край, бумаги, рваные пластиковые пакеты летят прямо во двор дома или же разносятся по округе.

И в этом вопросе спикер местного парламента дал слово оказать содействие.

Что сказать? Уже всё давно сказано бессмертными классиками. «Надежды юношей питают, отраду старым подают», – так писал в одной из своих од вдохновенный Михайло Ломоносов.

А что остаётся жильцам, хотел бы я спросить? Надеяться и.. ждать. А люди мы терпеливые. До определённого момента, разумеется.

Владимир Воротнюк,
Белгород-Днестровский