Доклад заместителя министра иностранных дел ПМР И.П. Шорникова на Международной конференции «Политическая наука, международные отношения и исследование проблем безопасности» (г. Сибиу, Румыния).
Идея объединения Дунайских княжеств в единое государство российскими дипломатами выдвигалась еще в XVIII веке, но интересы великих держав не позволили осуществиться этому проекту на том этапе. Да и народы Молдавии и Валахии не чувствовали необходимости в таком объединении, им комфортно жилось под опекой России. Почва для возникновения мечты среди валахов и молдаван о создании крупного национального государства, способного играть ведущие роли в мировой политике, только готовилась.
Идеология румынизма зарождалась не в Молдавии и Валахии, а в соседней Трансильвании, в которой бесправные валашские крестьяне испытывали национальный и социальный гнет. Нарождающаяся буржуазия, пользуясь наработками трансильванской школы просветителей, подняла флаг национального освобождения. Трансильванская румынская буржуазия осознавала преимущества широкого внутреннего рынка Австрийской империи и не стремилась к политическому единству с экономически отсталыми Дунайскими княжествами. Но проникший в Валахию румынизм породил идею объединения всех восточно-романских народов как непременное условие прогресса. Подъем национального сознания вызвала революция 1848-1849 гг., она стала фундаментом формирующейся румынской государственности.
Получив независимость, Румыния увидела выгоды от своего геополитического положения – она запирала Балканы для России, отделяла ее от главного румынского конкурента на Балканах – Болгарии. Война 1877-1878 гг. и Сан-Стефанский мир, по которому Россия возвращала себе южную Бессарабию, дали повод румынскому правящему классу сделать антируссизм составной частью румынской идеологии, закрепив вместе с тем и свои амбиции на всю Бессарабию.
В отличие от славянских стран, в Румынии не существовало политического течения, ориентировавшегося на Россию. Правящие круги Румынии привыкли ориентироваться на сильного, а таковым в Европе тогда, безусловно, был Тройственный союз. Бухарест видел себя в роли «часового западной цивилизации» в устье Дуная, настаивал на особом значении автохтонного румынского этноса. Платой за такую роль, полагали в Бухаресте, должны были стать территориальные приобретения за счет России и Болгарии. Показательно, что идея национального объединения служила лишь инструментом обоснования экспансии. Так, Румыния претендовала на всю Добруджу, населенную в основном болгарами, турками и татарами, но в период союза с Автро-Венгрией она совершенно «забыла» о трансильванских румынах. Чтобы доказать свою лояльность Австро-Венгрии в 1883 году тогдашний румынский премьер И.К. Брэтиану даже приказал выслать как иностранных подданных и заговорщиков шестерых трансильванцев.
К началу XX века трансильванская проблема начала доминировать в румынском обществе и противоречия с Австро-Венгрией постепенно выходили на первый план. Из соображений политической целесообразности мысли об объединении с Трансильванией не декларировались в обмен на большие приобретения. Союзный договор с Австро-Венгрией неоднократно продлевался. А в 1900 г. между Румынией и Австро-Венгрией была подписана Военная конвенция, признававшая претензии Румынии на Бессарабию и т.н. кадрилатер (четырехугольник) болгарских городов – Силистру, Руссе, Шумен и Варну.
Так идея создания «Великой Румынии» путем присоединения территорий Южной Добруджи от Болгарии, Трансильвании и Буковины от Австро-Венгрии и Бессарабии от России стала главной целью румынской внешней политики к началу XX века.
В результате Балканских войн Румыния приобрела фактический статус «жандарма Балкан». А по итогам Первой мировой войны Румыния более чем в два раза расширила собственную территорию.
Феномен «Великой Румынии» стал возможен в рамках Версальской системы. Необходимо понимать, что он не смог бы воплотиться, если бы не был выгоден Англии и Франции. Эти державы увидели в Румынии удобный инструмент геополитической игры против России. Крах трех европейских империй и социалистическая революция в Венгрии позволили Бухаресту стать тем самым «стражем западной цивилизации». При этом принцип этнического единства государства был нарушен. В Румынию вошли, в том числе территории населенные преимущественно русинами, украинцами, венграми, молдаванами, болгарами и сербами. С одной стороны двукратное увеличение территории государства – это несомненный успех румынской дипломатии и идеологии румынизма. Однако от реализации этой идеи румынский народ не стал жить лучше, а идеология внутри страны превратилась в орудие подавления политического инакомыслия и прав национальных меньшинств. Помимо этого, Румыния обеспечила для себя враждебное окружение на десятилетия вперед.
Следует обратить внимание, что так называемое общественное мнение в Румынии в вопросах внешней политики всегда было полностью подконтрольно правительству и обслуживало экспансионистские устремления Бухареста. Причем оно настойчиво выражало как требования освобождения трансильванских румын, так и не имеющие ничего общего с политической реальностью планы захвата земель до Днестра, Южного Буга, Днепра и Дона. Заметим, что требования восточной экспансии в таких масштабах были впервые озвучены еще в годы Первой мировой войны и стали основой внешнеполитического курса в дальнейшем.
После окончания «холодной войны» идея «Великой Румынии» получила второе дыхание. В конце 80-х годов Румыния активно включилась во внутриполитические процессы в Молдавии, она щедро спонсировала многочисленные общественные организации, часть из которых была объединена в Народный фронт Молдовы. Молдаванам попытались навязать румынское национальное и государственное сознание, изменить геополитическую ориентацию молдавского общества. Люди других национальностей были объявлены национальными меньшинствами. Русский язык был законодательно исключен из сферы делопроизводства. В государственном аппарате, а также в выгодных и престижных сферах деятельности были проведены кадровые чистки. К руководящим постам были допущены только лица, исповедующие идеологию румынизма. В Молдавии, по сути, произошла реставрация политического режима существовавшего между двумя мировыми войнами.
Однако в Молдавии русскоязычное население смогло политически самоорганизоваться и выступить в защиту своих прав. Как и везде на постсоветском пространстве, против русских в Молдавии применяли самые жестокие методы политической борьбы, вплоть до избиений и убийств. В ответ русскоговорящее население, не отвечая насилием на насилие, применяло исключительно легальные формы борьбы. Оно создало политические и другие общественные организации, провело Республиканскую политическую забастовку, принимало участие в парламентских и местных выборах. Когда стало ясно, что московское руководство самоустранилось от происходящих в республике процессов, в Приднестровье была проведена серия местных референдумов и съездов депутатов всех уровней. Результатом стало создание Приднестровской Молдавской Республики.
Агрессия прорумынских националистов против Приднестровья, в полном масштабе развернутая к 1992 году, выявила и роль Румынии в конфликте. Самые кровавые военные операции, в том числе по захвату Бендер, разрабатывались с участием румынских военных специалистов. Румыния применила свою военную технику на фронте, направила в Бендеры своих военных «советников» и снайперов, а румынские наблюдатели, участвовавшие в работе международной комиссии по предотвращению огня, занимались шпионажем в пользу армии Молдовы. Все эти действия Бухареста, ставшие достоянием общественности, не только исключили возможность участия Румынии в переговорном процессе по урегулированию молдо-приднестровских отношений, но и блокировали ее сближение с Молдовой.
Вероятно, на том этапе Румыния сама приостановила процесс интеграции с Молдовой. С точки зрения идеологии румынизма Приднестровье необходимо румынскому государству как плацдарм дальнейшего расширения границ до Южного Буга. Довольствоваться Молдовой означало ограничить свою экспансию Днестром. Не менее значимым был фактор общественного мнения Молдовы, во время Днестровской войны там возобладали антирумынские настроения. Румыния имеет неудачный опыт присоединения Бессарабии насильственным образом, его повторения она вероятно не желает. Поэтому после неудачи 1992 года Бухарест сменил тактику. С середины 90-х и до 2009 года Румыния продолжала осуществлять в Молдове и на Украине 10 программ работы с зарубежными румынами, не предпринимая резких движений.
В эти годы Румыния сосредоточилась на западном направлении своей внешней политики, состоявшей в полноценном вхождении в европейские и евроатлантические структуры и добилась успеха. Итогом многолетних усилий румынской дипломатии стало вступление страны в структуры НАТО в 2004 г. и в Европейский союз в 2007 г. Эти достижения позволили ей вновь сосредоточиться на восточном направлении.
Еще в январе 2006 г., в период переговоров о вступлении Румынии в Евросоюз, президент Траян Бэсеску заявил о том, что «минимальная политика Румынии заключается в том, чтобы объединение румынской нации произошло в рамках ЕС». Это заявление означало, что Румыния возвращается в качестве активного внешнего игрока на пространство Молдовы. То, что это не просто слова стало особенно заметно после апрельского погрома в Кишиневе в 2009 году. К власти в Молдове пришла команда политиков, открыто поддерживающая курс на интеграцию с Румынией.
Характерной особенностью официальных отношений Румынии и Республики Молдова все эти годы являлось отсутствие между двумя государствами Базового политического договора и Договора о государственной границе. После прихода к власти Альянса за европейсчкую интеграцию ситуация только усугубилась. Вместо заключения Базового договора в апреле 2010 г. Траян Бэсеску и Михай Гимпу подписали Декларацию о стратегическом сотрудничестве в европейской интеграции. Этот документ, по сути, признаёт за Румынией роль «адвоката» Молдовы в вопросах приема ее в Европейский союз и тем самым, по мнению экспертов, закрепляет отношения политической субординации Кишинёва по отношению к Бухаресту. Помимо этого, Румыния и Молдова до сих пор не заключили Договор о государственной границе. «Договор о режиме государственной границы, сотрудничестве и взаимной помощи на границе» заключенный Румынией и Молдовой 8 ноября 2010 г., говорят эксперты, имеет чисто технический характер и лишь устанавливает порядок использования пограничной зоны. Иными словами, официальный Бухарест отказывается признать Республику Молдова в её существующих границах.
Стратегически важным направлением политики Румынии по закреплению своего влияния в регионе является деятельность по предоставлению румынского гражданства жителям Молдовы, Приднестровья, приграничных областей Украины. Эта практика осуществлялась Румынией на протяжении последних 20 лет, но именно после прихода к власти в Кишинёве прорумынского Альянса за евроинтеграцию работа на данном направлении была существенно активизирована и расширена в Молдове. По заявлению президента Траяна Бэсеску, сделанному в телеэфире в апреле 2009 г., на тот момент в посольстве Румынии в Кишинёве находилось около 600 тыс. заявлений на получение румынского гражданства от жителей Молдовы с перспективой увеличения этого количества до 800 тыс. В июле 2010 г. распространилась информация о том, что Республика Молдова предоставила Румынии свободный доступ к национальной базе данных Государственного регистра населения.
Важнейшим фактором успехов в процессе румынизации Молдовы является политика Бухареста в области образования. Бухарест рассматривает студентов из Молдовы как «зарубежных румын» и финансирует их обучение из госбюджета. В государственных учебных заведениях Румынии – как в вузах, так и в лицеях – ежегодно обучается свыше 10 тыс. молдавских студентов. С учётом тех, кто учится в частных учебных заведениях, число молдавских студентов в Румынии достигает 15 тыс. В то же время многие выпускники вузов, как местных, так и румынских, имеют большие проблемы с трудоустройством и дальнейшей социализацией. При этом в ряде органов государственной власти Молдовы преимущество при поступлении на работу отдаётся именно выпускникам румынских университетов, большинство из которых являются убежденными носителями румынского национального сознания и сторонниками присоединения Молдовы к Румынии.
При попустительстве и, в некоторых случаях, поддержке молдавских властей Румыния все более активно действует в сфере масс-медиа Молдовы. По имеющимся данным, на сегодняшний день не менее 15 центральных и местных печатных периодических изданий Республики Молдова финансируются из государственного бюджета Румынии непосредственно через Ассоциацию независимой прессы. Средства этой Ассоциации предоставляет Департамент по делам зарубежных румын – структура, входящая в состав румынского правительства и находящаяся в подчинении премьер-министра страны. В 2009 г. информационное пространство республики было открыто для прихода двух мощных румынских медиахолдингов: «Реалитатя», открывшего в Молдавии новый канал «Публика ТВ», и «Журнал ТВ». В декабре 2010 г. началась ретрансляция румынского 1-го канала «TVR1». На территории страны вещает румынский телеканал «ПРО-ТВ», а также другие – «Антенна 1», «Прима-ТВ», «Реалитатя-ТВ», которые транслируются по кабельным сетям. Всё это делается в нарушение действующего в Молдове Закона о печати, который запрещает финансирование молдавских СМИ из-за рубежа.
Румыния и Молдова активно сотрудничают в области безопасности. 27 июля 2010 г. был принят План действий, подписанный командующим войсками карабинеров Молдовы В. Драгомиром и генеральным инспектором Румынской жандармерии О.Антонеску. План сотрудничества предполагает обмен сторонами своим опытом, организацию взаимных визитов в учебных целях, подготовку молдавских офицеров в Прикладной школе Румынской жандармерии. В сентябре 2010 г. была обнародована информация о том, что Республика Молдова и Румыния готовятся заключить межгосударственный Договор о военном сотрудничестве. Это подразумевает проведение совместных учений, обмен секретной информацией относительно планирования обороны, взаимное использование полигонов, военное образование и совместную деятельность по гуманитарным вопросам. Директор молдавской Службы информации и безопасности Г. Михай 27 сентября 2010 г. заявил о том, что «одним из приоритетов СИБ является восстановление партнёрских отношений с румынскими секретными службами», признав, что румынские спецслужбы оказывают полную поддержку молдавским коллегам в контактах с их европейскими коллегами.
Таким образом, ключевые ведомства государственной власти Республики Молдова, включая силовые структуры, неуклонно сближаются с соответствующими органами власти Румынии и находятся под их мощным влиянием и контролем. По мнению экспертов, этот процесс можно охарактеризовать как планомерное введение режима «ручного управления» органами власти Молдовы со стороны Румынии*.
Зная исторические амбиции Бухареста в отношении т.н. «восточных территорий», а также учитывая неопределенный международный статус Приднестровья, в Тирасполе не могут не замечать в политике Румынии по от ношению к Молдове угрозу собственной безопасности и национальным интересам государства. Сегодня уже нельзя игнорировать тот факт, что среди общественности Молдовы все более популярными становятся идеи евразийской интеграции страны, а евроинтеграция теряет свою привлекательность. Это означает, что, несмотря на многолетние и системные усилия Бухареста, прилагаемые на ключевых направлениях общественной и государственной жизни Молдовы, время перестало работать на воплощение в жизнь идеи «Великой Румынии». Сейчас все активней идут процессы возрождения Евразийского Союза. Приднестровье проводит активную политику, чтобы стать полноценным участником нового геополитического объединения и уже начинает ощущать встречное движение со стороны России. Почва буквально уходит из под ног тех, кто все эти годы работал на идею объединения Румынии и Молдовы. Поэтому в этих условиях, на наш взгляд, нельзя исключать, что румынский политических класс может решиться на активные действия на восточном направлении (руками исполнителей в Молдове), чреватые ростом напряженности на Днестре.
Государственное агентство восстановления в этом году начинает новый проект – строительство социального жилья. Сначала будет построено 6,2 тысяч квартир.
