5 сентября в Украине официально стартовал процесс выборов в местные советы. По замыслу нынешнего руководства страны, эта избирательная кампания, — после избрания «постмайданных» Президента и парламента, — должна стать логическим завершением полной перезагрузки власти. Тем более что выборы, намеченные на 25 октября, будут проходить по принципиально новому закону.
Однако… Как любит шутить один мой знакомый по поводу украинской демократии, «кожен має право обирати і бути обібраним». И этот «гумор», к сожалению, в который раз близок к истине. Вопреки громким красивым обещаниям действующих политиков, вопреки запросам и ожиданиям гражданского общества, вопреки насущным потребностям местного самоуправления, вместо инструмента народовластия нам опять ловко подсунули «чёрную кошку в тёмной комнате». Новый закон о местных выборах сразу же вызвал такой шквал критики со стороны экспертов, общественников и многих нардепов, что моментально возник вопрос: каким образом подобные «правила игры» вообще могло принять государство, которое ориентируется на европейские ценности и стандарты?
Впрочем, после драки кулаками не машут, и нам остаётся лишь смириться с очередным «покращенням». Достоинства и недостатки упомянутого закона согласился оценить в эксклюзивном интервью автору этих строк председатель Одесской областной организации Комитета избирателей Украины (КИУ) Анатолий Бойко. С его авторитетного комментария (а Анатолий Михайлович считается сегодня одним из наиболее уважаемых политических экспертов в Одессе) мы и начнём наш анализ вступившего в силу «регионального» избирательного законодательства.
Анатолий Бойко: «Такой избирательной системы нет ни в одной цивилизованной стране мира»
— По моему экспертному мнению, в этом законе гораздо больше минусов, чем плюсов, — говорит Анатолий Бойко. – Я могу выделить только два позитивных момента. Первый из них – выборы мэров в два тура в городах с населением свыше 90 тысяч человек, хотя мне не совсем понятно, почему дискриминированы жители маленьких городов? Чем они, как граждане Украины, отличаются от остальных граждан? Ведь выборы городского головы в два тура – это, прежде всего, дополнительная возможность для избирателей поменять руководителя местной власти. Второй позитивный момент – более прозрачный порядок формирования избирательных комиссий по сравнению с законом от 2010 года.
О чём идёт речь? В том законе было предусмотрено, что места в комиссиях, которые оставались вакантными после заполнения квот парламентскими политическими силами, распределялись фактически по произволу территориальной избирательной комиссии – она утверждала кандидатуры, зачастую не учитывая баланс партийного представительства. Сейчас эта квота заполняется по жеребьёвке между представителями партий и кандидатов в мэры. Надо пояснить, что есть два уровня избирательных комиссий: территориальная комиссия, куда могут подавать свои кандидатуры парламентские и непарламентские партии (жеребьёвка будет среди кандидатур, поданных от непарламентских политических сил, поскольку парламентские заходят туда автоматически), и участковая комиссия, где могут быть люди от кандидатов в мэры, на должность глав сельских и поселковых советов, кандидатов в депутаты соответствующих советов по данным мажоритарным округам. Напомню, что на городском, районном и областном уровнях кандидаты в депутаты не являются отдельными субъектами избирательного процесса, так как их могут выдвигать только партии. В общем, даже если принимать во внимание «национальные особенности» проведения жеребьёвки, это всё равно лучше, чем предыдущая практика, о которой я уже упоминал.
Что касается минусов, то они носят более глобальный характер. Прежде всего хочу отметить, что избирательная система, предложенная нам для выборов депутатов областных, районных и городских советов, не имеет ничего общего с открытыми партийными списками, о которых так много говорили политики. Такой избирательной системы нет ни в одной цивилизованной стране мира, тем более в Европе. Проблема данной системы в том, что она не исключает возможность внутрипартийной коррупции: кандидатам в депутаты всё равно придётся договариваться с партиями по поводу своего выдвижения. Но даже не это является основным источником коррупции. Вопрос в том, что на результаты выборов будет очень влиять то обстоятельство, в каком округе будет баллотироваться тот или иной кандидат. Мы же понимаем, что есть округа с лучшей или худшей явкой избирателей, более или менее «удобные» для избирательной кампании. Думаю, что именно тут – главное поле для коррупции. Торги уже идут – кандидаты торгуются с партийным руководством за определённый округ. Конечно, в каких-то случаях партия будет лишена возможности для «маневра»: если, например, от неё будет участвовать в выборах человек с однозначно высоким авторитетом в данном конкретном округе, и «подвинуть» такого человека будет невозможно, иначе партия поступит в ущерб собственной репутации. Но учитывая, что большинство наших депутатов и кандидатов между выборами плохо работают или вообще не работают со своими избирателями, по-настоящему авторитетных кандидатов крайне мало.
Второй существенный минус – у нас, по сути, остаётся та же мажоритарка, только партийная: один кандидат от одной партии в одном округе. К тому же, невозможно будет просчитать итоги выборов – в том смысле, что никто не сможет сказать, сколько голосов нужно набрать для победы. А это значит, что кандидаты будут пытаться получить максимальное количество голосов любой ценой. Учитывая низкий уровень политической культуры наших кандидатов, а также тот факт, что округа – небольшие, легко предугадать, что способы предвыборной борьбы будут, мягко говоря, примитивными и не вполне законными, — от привычного административного ресурса до раздачи пресловутой гречки.
Нас ждут безумные «крысиные бега» с непонятным результатом?
Как утверждает А. Бойко, ещё один существенный недостаток этой системы заключается в том, что она АБСОЛЮТНО НЕПРОЗРАЧНА для избирателей. Почему напрашивается такой вывод?
— Дело в том, что, согласно данной системе, избирательный округ больше не является единицей представительства, как мы привыкли. Можно забыть о прежнем принципе «один округ – один депутат в совете», — продолжает Анатолий Михайлович. – То есть, изменена сама философия избирательного округа как института выборного процесса. Теперь округ – это исключительно технологическая ячейка. И главный «сюрприз» данной технологии может оказаться таким: от одного округа не будет избран ни один депутат, а в другом округе, допустим, пройдут два депутата. Хуже того, возможна ещё более нелепая ситуация, когда кандидат, набравший по округу наибольшее количество голосов, не попадёт в совет, потому что кто-то из его однопартийцев в другом округе получил лучший результат. Как объяснить это избирателю, который пришёл на выборы, поддержал своего кандидата и внёс свою лепту в его победу, а победа в конечном итоге не состоялась? Очевидно, что в этом случае многие избиратели посчитают себя просто обманутыми.
Здесь необходимы более детальные пояснения, по какому принципу распределяются депутатские мандаты. Шаг первый: партия должна преодолеть пятипроцентный барьер. Если она его преодолела, то получает право на распределение мандатов. Для примера берём город Рени. Партия должна набрать более пяти процентов голосов избирателей, пришедших на выборы городского совета в Рени в целом. Шаг второй: высчитывается избирательная квота, то есть количество избирателей, принявших участие в голосовании, делится на количество депутатов Ренийского горсовета. Таким образом, условно определяется «стоимость» в голосах одного депутатского мандата. Затем результат партии делится на избирательную квоту, то есть определяется, сколько мандатов может получить партия. Первый номер в партийном списке проходит «автоматом», а следующие кандидаты – в зависимости от внутрипартийного рейтинга (числа набранных голосов) по итогам выборов.
Однако здесь есть одна очень интересная хитрость. Рейтинг будет строиться не на основании абсолютного количества голосов, которые набрал кандидат, а на основании относительной доли голосов, отданных за него в округе. Расшифрую. Предположим, в одном округе кандидат Иванов набрал 1500 голосов избирателей и занял первое место по этому округу. Но вышло так, что эти полторы тысячи – лишь 40 процентов голосов от общего числа проголосовавших, поскольку в округе баллотировались ещё два сильных кандидата, которые, допустим, получили 30 и 20 процентов голосов. Значит, у лидера выборной гонки коэффициент 0,4. А в соседнем округе кандидат Петров набрал тысячу голосов, но так как у него не было достойных конкурентов, то эта тысяча в итоге составила 60 процентов людей, пришедших на выборы. И коэффициент Петрова (0,6) выше, чем у Иванова. В результате кандидат Петров, набравший в абсолютном значении на 500 голосов меньше, чем Иванов, по относительному показателю оказывается впереди! Соответственно, он будет выше и в партийном рейтинге. Вот и выходит, что залог победы на этих выборах – та же коррупция, с которой якобы борется власть: достаточно заплатить своим соперникам по округу, чтобы они сняли свои кандидатуры, и ты получаешь гарантированный победный итог. Эту ситуацию я могу охарактеризовать одним словом – дебилизм. То есть, нас ждут безумные «крысиные бега» с непонятным результатом. Тем более что в местных советах кардинально сократилось количество депутатских мест. Например, в Одесском горсовете число депутатов будет в два раза меньше, чем прежде. И при этом как минимум 70 процентов нынешних одесских депутатов снова будут баллотироваться. Нетрудно предугадать, насколько жёсткую конкуренцию следует ожидать.
Если обобщить глобальные минусы нового закона о местных выборах, то я, к глубокому сожалению, вынужден констатировать, что он создаёт серьёзные препятствия для обновления региональных элит и появления новых лиц в местных советах. По трём причинам. Первая из них – пятипроцентный барьер голосов избирателей. Вторая – жёсткая привязка кандидатов к политическим партиям. Партию найти – не проблема, но далеко не каждая политическая сила способна набрать свыше пяти процентов. И третья причина, работающая против новичков в избирательном процессе, — это сокращение депутатского корпуса в местных советах.
Что касается денежного залога, который является обязательным условием участия кандидатов в выборах, то Анатолий Бойко считает его незначительным фактором избирательной кампании, тем более что деньги вносит не каждый претендент на мандат, а партия за весь список в целом. «Для того, чтобы пройти в горсовет маленького города, суммы денежного залога просто смешные, — сказал Анатолий Михайлович. – Более значительный денежный залог, да и то относительно, предусмотрен на уровне областного совета. Но если поделить эти суммы на число депутатов, то, опять же, каждый кандидат должен будет внести весьма скромные деньги. Во всяком случае, скромные, по меркам депутатов облсовета».
По словам председателя областной организации КИУ, «шансы новичков на избрание в местные советы снижает ещё одно обстоятельство, которое, кстати, ставит весь избирательный процесс на грань катастрофы». Это – сроки выборной кампании. «Установленные законом сроки просто безумные – 50 дней на всё про всё. Если весь процесс не сорвётся, то это будет чудо», — заявил Анатолий Бойко.
На украинские счета поступил шестой транш от Международного валютного фонда (МВФ) в размере $1,1 млрд. по программе расширенного финансирования Extended Fund Facility.
Украина получила от Польши три вертолета. Об этом сообщил посол Украины в Польше Василий Боднар в Facebook в субботу, 21 декабря.
«Вертолеты уже в Украине. Еще раз спасибо за такую важную помощь», — написал он.
В свою очередь Государственное агентство стратегических резервов Польши уточнило, что в Украину доставили два вертолета Ми-8 и один Bell 412-HP. Их будут использоваться для учебы и занятий будущих пилотов, обучающихся в Харьковском национальном университете внутренних дел.
«В сотрудничестве с Министерством внутренних дел и администрации и Агентством военного имущества, во исполнение решения Министра внутренних дел и администрации, Государственное агентство стратегических резервов передало Украине как помощь три вертолета из имущества полиции», — говорится в сообщении.
Напомним, Польша закупила у США 96 ударных вертолетов Apache. Эти машины заменят Ми-24. А в октябре стало известно, что США предоставили Польше кредит на покупку Apache более чем в 3 млрд долларов.
