Вспоминая самые резонансные информационные поводы, которые случились в отношениях между Кишинёвом и Комратом за истёкший год, приходится признать: если диалог и был насыщенным, то скорее негативными событиями. 2013-й стал первым годом работы нового состава Народного собрания Гагаузии, в котором большинство составила фракция одной из правящих в Молдове партий, и которая практически непрерывно конфликтовала с башканом Михаилом Формузалом.
Фото: turbina.ru
Летом группа жителей автономии собрала более 5 тыс. подписей за право Гагаузии отделиться от Молдовы. Запомнился также скандал накануне экзаменационной сессии на степень бакалавра, когда депутаты НСГ отказались исполнять решение Министерства просвещения РМ об установке в экзаменационных центрах видеокамер. Добавлял напряжённости и отказ башкана принимать официальную корреспонденцию от правительстенных учреждений без перевода на русский язык. Наконец, под занавес года, власти автономии объявили о намерении провести в регионе референдум о внешнеполитическом курсе и о праве Гагаузии на самоопределение – темам, которые получили в Кишинёве противоречивые оценки как с политической точки зрения, так и с точки зрения соответствия законодательству.
Всё это происходило на фоне заметно сбавившего темпы официального взаимодействия исполнительных органов власти Молдовы и автономии. Так, утверждённый в конце мая в должности премьер-министра Юрий Лянкэ впервые (и в единственный на сегодняшний день раз) посетил с рабочим визитом Комрат лишь спустя 4 месяца, продемонстрировав отличие не в лучшую сторону от своего предшественника Владимира Филата, уделявшего региону внимания несравнимо больше. У других руководителей Молдовы достижения в этом смысле ещё более красноречивые: президент Николай Тимофти с момента своего назначения на эту должность в Гагаузии не был ни разу.
Взаимные претензии и противоречивые действия сторон создали идеальную атмосферу для активизации политических сил и представителей органов власти Гагаузии. Местные лидеры отметились за истекший год, пожалуй, рекордным числом пресс-конференций, заявлений и обращений, как к жителям автономии, так и в адресс центральных властей страны. Но чтобы оценить, как в автономии видят состояние диалога с официальным Кишинёвом, мы посчитали целесообразным обратиться к представителям гражданского общества региона, которые, в оличие от политиков, не имеют своего электората, не гонятся за политическими дивидентами, а, значит, могут представить более объективную картину.
IPN выяснило мнение некоторых представителей неправительственных организаций, экспертного сообщества и общественых деятелей Гагаузии о том, как они оценивают состояние диалога с центральными властями и какие изменения они ждут в этом смысле от следующего года? Как можно будет убедиться, в автономии существуют совершенно разные оценки происходящих событий – от сдежанно-оптимистичных до пессимистичных, от взвешенных до радикальных. Мы решили представить весь спектр мнений, в том числе таких, которые могут показаться провокационными. При этом мы исходили из двух соображений: во-первых, это отражение части реально существующих настроений в гагаузском обществе и, во-вторых, такие крайние суждения должны служить неким маяком, показывающим, в каком направлении может эволюционировать официальная позиция руководства края в случае развития радикальных сценариев.
Михаил Сиркели, юрист, руководитель неправительственной организации “Пилигрим-демо”, специализирующейся на мониторинге избирательных кампаний в регионе.
Гагаузия страдает “постсоветским синдромом”
Если говорить о взаимоотношениях автономии с республиканскими властями за весь период существования АТО Гагаузия, и в 2013 году в частности, я не стал бы использовать термин диалог в этом контексте. Как такового диалога на официальном уровне между властями страны и региона мы не наблюдали, и визиты первых лиц государства в автономию, запланированные или спонтанные, не являются частью какого либо диалога. Диалога на официальном уровне нет, прежде всего, по причине того, что центральные власти Молдовы не привыкли вести диалог с регионами и обсуждать что- либо с ними, и Гагаузия в этом плане не является исключением, несмотря на её особый правовой статус.
Если говорить о Гагаузии в частности, то у центральных властей Молдовы нет, и не было чёткого видения того, как в рамках унитарного государства обеспечить функционирование региона с особым правовым статусом, который наделён компетенциями отличными от компетенций других районов/регионов. А видения нет потому, что у политической элиты Молдовы нет желания передавать Гагаузии компетенции, обозначенные в Законе об особом правовом статусе Гагаузии. Центральные власти Молдовы открыто об этом не заявляют, однако на практике делают всё возможное, для того чтобы полномочия АТО Гагаузия ничем не отличались от компетенций других районов. На протяжении последних 19 лет, с момента создания гагаузской автономии, центральные власти без каких либо обсуждений с Гагаузией, шаг за шагом урезали её полномочия: либо путём внесения изменений в Закон об особом правовом статусе Гагаузии (Гагауз Ери); либо путём принятия законов, не учитывающих особый правовой статус автономии, которые не позволяют реализовать практически ни одну из компетенций Гагаузии.
В свою очередь в самой Гагаузии нет: а) чёткого понимания того, что Гагаузия это не независимое государство, а всего лишь автономия с ограниченными компетенциями; б) желания осознать то, что Гагаузия это неотъемлемая часть Республики Молдова. Очень частое упоминание гагаузскими политиками в своих заявлениях права Гагаузии на внешнее самоопределение в случае утраты Молдовой независимости, и назначение на 2 февраля 2014 года референдума по вопросу об отложенном статусе Гагаузии, создаёт впечатление, что из всего того что написано в Законе об особом правовом статусе Гагаузии, право на внешнее самоопределение – это единственное, что представляет ценность для Гагаузии. Складывается такое впечатление, что в Гагаузии все ждут и готовятся к наступлению момента, когда у автономии появится возможность воспользоваться своим правом на внешнее самоопределение. В этом Гагаузия напоминает Советский союз, который постоянно находился в состоянии готовности к войне и практически не был готов к жизни в мирное время. «Постсоветский» синдром гагаузских политиков и большинства жителей автономии, не позволяет Гагаузии сосредоточится на укреплении её статуса и реализации имеющихся компетенций. В этом плане Гагаузия предпочитает журавля в небе синице в руках. По этой же причине Гагаузия практически не реагирует на принятие центральными властями решений, которые ущемляют статус автономии.
В отсутствии диалога центр и автономия живут каждый со своим видением статуса Гагаузии, но учитывая существующие реалии, центру гораздо проще реализовать своё видение, нежели автономии.
Центр предпочитает выстраивать отношения с автономией, в основном по партийной линии, нежели через построение диалога с властями региона. Партии, приходящие к власти в Кишинёве, пытаются создать для себя благоприятную политическую конъюнктуру в Гагаузии, избавляясь, таким образом, от необходимости договариваться с официальным Комратом и вести диалог о статусе автономии, и её компетенциях. «Диалог» между Кишинёвом и Комратом налаживается тогда, когда в центре и в автономии у власти находятся представители одной политической силы, но в этом случае весь диалог сводится к выполнению указаний с центра. Ещё одной излюбленной тактикой Кишинёва, применяемой в отношении Гагаузии, когда не удаётся контролировать ситуацию в автономии по партийной линии, является тактика – разделяй и властвуй, которая приносит свои плоды в виде подрыва единства политической элиты автономии, избавляя центральные власти от необходимости выстраивать диалог с автономией по вопросам компетенций и статуса региона, поскольку в этом случае выстраивать диалог не с кем.
Об отсутствие диалога между Кишинёвом и Комратом свидетельствует саботаж автономией реформ, проводимых в рамках процесса Европейской интеграции. В качестве примера можно выделить: решение Народного Собрания Гагаузии о запрете установки на территории автономии камер видеонаблюдения в центрах по сдаче экзаменов на степень бакалавра, которое не было реализовано благодаря твёрдой позиции Министерства Образования; а также «анти-гейский» закон, принятый Народным Собранием в противовес национального закона «О равенстве шансов». Также об отсутствии диалога свидетельствуют решения Народным Собранием о проведении на территории Гагаузии консультативного референдума по вопросу внешнего вектора Республики Молдова и референдума об отложенном статусе Гагаузии, принятые с превышением полномочий Гагаузии, на что Кишинёв практически никак не отреагировал, сделав вид, что не вмешивается в политическую ситуацию в автономии.
В 2014 году ждать качественных изменений не придётся. Народное Собрание продолжит принимать решения, выходящие за рамки компетенции автономии, а Кишинёв продолжит делать вид, что не вмешивается в политическую ситуацию в регионе и уважает его автономный статус, позволяя и помогая, таким образом, Гагаузии растратить доверие к себе. Однако, в этой игре, ход которой Гагаузия не контролирует, она может потерять очень многое и самое ценное, что у неё есть – поддержку международного сообщества, являющегося гарантом сохранения автономного статуса Гагаузии, которое лишний раз подумает, прежде чем сказать что-нибудь в её поддержку.
Людмила Митиогло, руководитель Европейского центра “Про-Европа” в Комрате
Вместо диалога – игра “в одни ворота”
Оценивая отношения Автономии с центральными властями, необходимо отметить, что с каждым днем все больше возникает сложностей с формулировкой «диалог», поскольку диалог, как таковой, прослеживается все меньше. Ситуация в Гагаузии не спокойная, регион переживает за сохранение государственности. Не особо видны действия центральных властей, роль которых заключается в поиске лучших решений и уменьшения негативных моментов, которые происходят в Гагаузии, а также в гарантии целостности государства.
Радует, что присутствует динамика демократических преобразований в Автономии, несмотря на то, что это создает и ряд проблем. Если говорить об ошибках, который допускали Кишинёв и Комрат, то они заключаются в том, что каждая из сторон играет в «одни ворота», время от времени ведя «торг». Если власти не изменят существующую ситуацию, они своими руками лишат людей уверенности в завтрашнем дне и веры в стабильность.
Ожидаю от 2014 года мудрости. Сложно избежать ошибок, но необходимо извлекать уроки из приобретенных ошибок. Важно также понимание того, что необходим диалог, который позволяет искать консенсус между региональными и центральными властями.
Леонид Добров, общественный деятель, одна из ключевых фигут в процессе становления непризнаной Гагаузской Республики (1990-1994) и образования Гагаузской автономии
Приднестровский «синдром» Кишинёв ничему не научил
Весь 2013-й год стал годом «массовых базарных слухов» о разводе Молдовы с Гагаузией, благодаря «постоянным домогательствам Румынии до Молдовы», а также регулярным «изменам Молдовы», постоянным «хождениям Молдовы налево», «отчаянной влюбленностью Молдовы в ЕС и Румынию».
Впереди год 2014-й – год 20-летия АТО Гагауз Ери. Год назначенного на 2 февраля референдума «Об отделении Гагаузии от Молдовы». Фактически же законодательный референдум проводится под другим вопросом – Об отложенном статусе Гагаузии, как независимого государства, в случае, если Молдова теряет свой суверенитет. А также и другой, уже консультативный референдум назначен на этот день: О выборе вектора развития для страны – ЕС или ТС. Разумеется, после гагаузов точно также начнут «отделяться» и другие районы и города – Тараклийский, Бессарабсий, Кагульский, Чимишлийский, Кантемирский, Леовский, Каушанский, г.Бельцы, г.Кишинев и др.
Спрашивается, почему в такой умной Молдове гагаузы со своей автономией, мирно просуществовав с молдаванами почти 20 лет, решили поставить вопрос «об отделении» ребром? Ответ лежит на поверхности: руководители Страсбурга и Бухареста просто вывели кишиневских умников «из ума» своими 20-летними хвалебными одами об их «истории успеха». И у тех закружилась голова «от успехов». Они, молдавские румыны, у которых самомнение зашкаливает за облака, не захотели выполнять ими же принятый в 1994 году Закон о Гагаузии, поскольку, по их мнению, «гагаузы никуда не денутся». Потому что все 20 лет «умные чиновники Молдовы» постоянно держали все национальные меньшинства, и особенно гагаузов, за третий сорт людей. Приднестровский «синдром» ничему не научил всех без исключения прорумынски настроенных кишиневских правителей ПКРМ-АЕИ-КПП, поэтому – однозначно – их может научить только длительное тюремное заключение «за измену Родине» после их массового поражения на парламентских выборах в 2014-15 годах.
Александр Ангели, политический комментатор
Надежды на “перезагрузку”
Главная проблема отношений гагаузских и молдавских властей заключалась в том, что в действиях первых изобиловал популизм при отсутствии эффективных решений, а со стороны последних отсутствовали какие-либо признаки, свидетельствующие о налиции четкой стратегии в отношении автономии. В случае Комрата такое поведение после некоторой политической активизации и даже роста популярности на местном уровне, приводило в тупик и часто вынуждало подчиняться решениям республиканских властей. Для официального же Кишинёва последствием хаотичных и непоследовательных действий стало ещё большее отдаление гагаузского общества. Такой характер взаимодействия наблюдается весь период существования Гагаузской автономии, однако в 2013 году эти особенности стали видны наиболее ясно.
Одним из главных итогов ушедшего года для автономии стала небывалая для прошлых лет активизация республиканских политических партий. До сих пор терртория автономии оставалась относительно закрытой для филиалов молдавских партий. Исключение касалось только Партии коммунистов, которая ещё несколько лет назад пользовалась в регионе некой монополией на симпатии граждан. Однако за последний год в регионе стали на ноги местные отделения Демократической и Либерально-демократической партий, которые являются ключевыми составляющими правящей коалиции. Как следствие, политическое поле Гагаузии, с некоторыми местными особенностями, стало ареной той борьбы, которую ведут власть и оппозиция на республиканском уровне. Всё это, разумеется, практически свело на нет усилия руководства региона сохранить политическую стабильность на местном уровне.
В будущем существующие тенденции будут развиваться. В 2014 год Гагаузия вступает с расколотой элитой и в напряжённых отношениях с центральными властями из-за намеченного на 2 февраля референдума по внешнему курсу и праве Гагаузии на самоопределение. Нужно отметить, что наступающий год также является предвыборным. Гагаузское общество ждёт кампания как по выборам в парламент страны, так и по избранию нового башкана. Говорить о перспективе политической стабильности в этих условиях не приходится. С другой стороны, одновременное проведение выборов и возможное обновление правящих элит в Кишинёве и Комрате рождает надежды на “перезагрузку”, которая бы добавила в процесс отношений сторон, помимо погони за политическими очками ещё и реальных усилий по решению существующих проблем.
