Есть такое выражение: лучше ужасный конец, чем ужас без конца. Наблюдая за украинскими реформами, можно сделать вывод, что власть упорно пытается сделать из нас изощрённых мазохистов.
Как иначе объяснить тот факт, что украинцев десятилетиями заставляют жить в условиях «ужаса без конца», и всё это происходит на волне патриотизма и на фоне стремления к европейским ценностям? То есть, как и положено истинным мазохистам, мы (по замыслу наших правителей) должны, очевидно, испытывать в этой ситуации удовольствие и свято верить в то, что дальше будет ещё приятнее.
Этот отечественный «феномен» особенно ярко проявляется на примере системы здравоохранения. Как ни удивительно, но наша медицина – важнейшая социальная отрасль – была и остаётся практически единственным «белым пятном», где за годы независимости не проводилось НИКАКИХ реформ. В предыдущей публикации на эту тему (см. статью «Новый этап оптимизации здравоохранения: дорезать недорезанное») мы напомнили, что первую попытку реорганизации украинского здравоохранения предприняли в 2011-2013 годах соратники В. Януковича. Однако величайший парадокс заключается в том, что постреволюционная власть не только не отказалась от медицинской реформы «преступного режима», но и продолжает действовать в том же духе. В итоге реформирование превратилось в банальное сокращение и разрушение действующей системы здравоохранения… без чёткого и внятного построения какой бы то ни было новой модели!
Именно это невесёлое обстоятельство стало лейтмотивом большого интервью, которое дал местным журналистам главный врач Ренийской центральной районной больницы Степан Иванов. Он ещё раз сообщил о том, что проект оптимизации медицины, предусмотренный постановлением Кабмина от 25 ноября 2015 года и приказом Минздрава от 1 февраля 2016 года, предполагает сокращение 85 коек ЦРБ: из 220 существующих мест в больнице должно статься 135. И это несмотря на то, что действующие ренийские койки «работают» с максимальной нагрузкой и даже перегружены. В частности, койки в неврологии востребованы на 110%, в терапии – на 107%, в хирургии и детском отделении – 100%. Следовательно, оптимизация будет резать по живому. В самом прямом смысле.
— Если до сих пор, по нормативу Минздрава и Кабмина, на каждые10 тысяч населения в Украине приходилось по 80 стационарных коек, то теперь должно остаться по 60, — рассказывает С. Иванов. – По расчётам специалистов, такое сокращение приведёт к высвобождению значительных денежных средств. Я же считаю, что особого экономического эффекта не будет. Давайте вспомним, что в Ренийской ЦРБ когда-то было 600 коек, потом осталось лишь 220, но финансового эффекта мы так и не увидели. Нам говорили: сократите койки – и у вас появятся лишние деньги, вы будете приобретать оборудование и медикаменты, сможете платить персоналу премиальные и материальную помощь. Ничего этого не произошло. И, я уверен, не произойдёт и впредь. Почему? Потому что бюджет здравоохранения на 2016 год урезан в целом по стране на 2,5 миллиарда гривен.
Вопрос оптимизации структуры ЦРБ обсуждался с руководством Ренийского райсовета и райгосадминистрации. Учитывая нынешние реалии, медики и районные власти решили, что относительно безболезненно можно сократить только 40 коек. По приблизительной оценке, это позволит району сэкономить 120-150 тысяч гривен, тогда как до конца текущего года местной медицине не хватает 1,2 млн грн.
По словам Степана Дмитриевича, до сих пор никто толком не понимает, как будут функционировать госпитальные округа, которые, согласно постановлению правительства, должны появиться с 1 января 2017 года.
— Минздраву предписано разработать положение о госпитальном округе и внести в Кабмин до 1 августа 2016 года проект нормативно-правового акта. Без этих документов мы не можем никуда двигаться. Мы сидим и ждём, — продолжает главврач ЦРБ. – Необходимо чётко знать, что останется в Рени. Например, останется ли у нас роддом? Или его переведут в Измаил? Тогда надо при хирургии создать 3-5 коек для экстренных патологий: бывают случаи, когда женщину уже нельзя транспортировать, она должна родить здесь, на месте. А как будем доставлять беременных в Измаил? В Рени в среднем рожают 220 женщин в год. Значит, нужен транспорт. Кто его выделит? «Скорая помощь», которая сегодня тоже очень плохо финансируется? Словом, возникает много вопросов. А ответов нет. Известно лишь, что госпитальный округ открывается там, где есть не меньше 100 тысяч жителей. Расстояние до него не должно превышать 60 километров, а время пути – 60 минут. Однако от Рени до Измаила – 70 километров. При хорошей дороге можно доехать за час, но на практике время езды – на 15-20 минут дольше.
Вводится такое понятие как больница интенсивного лечения первого базового уровня. Читаем: «это – учреждение здравоохранения, которое обеспечивает оказание населению плановой специализированной и консультативной медицинской помощи интенсивного лечения и осмотра». Что это такое? Мы не знаем. Где нормативные акты, положения? Мы их не видим. Есть только слова. Потому что комитет Верховной Рады по здравоохранению не ра-ба-та-ет! Ни один закон относительно реформирования здравоохранения этим созывом практически не был принят. Законопроекты подаются на обсуждение, но не обсуждаются и не принимаются.
Я предполагаю, что больницы будут работать так: больной поступил – оказали интенсивную помощь, вывели из критического состояния, а далее пациент переходит на амбулаторное лечение, то есть этим занимается местный Центр первичной медико-санитарной помощи. Такая система позволит сократить определённое количество коек, персонала и так далее. Но это – отдалённая перспектива. Подобная модель действует в Европе. И Украина медленно идёт в Европу. Но идёт без денег.
Соответственно, возникает закономерный вопрос: будет ли создана в нашей стране (и когда?!) новая система медицинской помощи вместо советской, которая сегодня уходит в прошлое? Опять же… ответа нет!
— Как организатор здравоохранения с почти 40-летним стажем я могу сказать, что система не разработана, — признаётся С. Иванов. – Например, мы не можем сказать, когда будет введено медицинское страхование. Каким оно планируется? Да, сегодня существуют страховые фирмы, сотрудничающие с частными лечебными учреждениями. А как будет с государственными? Я не знаю. Пока в документах этого нет. Я постоянно изучаю и отслеживаю эту тему – никаких реальных проектов страховой медицины в Украине нет.
Возвращаясь к «нашим баранам», Степан Дмитриевич тем не менее выразил убеждение в том, что сегодня в первую очередь надо развивать первичную медицинскую помощь. В основном больные должны получать медицинские услуги именно на первом этапе. И так работает весь мир. По мнению С. Иванова, койки в стационаре нужны для того, чтобы оказать помощь там, где не справляется врач в амбулаторных условиях. Уже давно действуют дневные стационары, где можно принять процедуры – и идти домой. Не надо круглые сутки наблюдать за больными, кормить их, стирать бельё и нести множество других затрат.
— Мы не говорим о том, что узкая специализация уходит. И всё же я считаю, что приоритет первичной медицинской помощи является правильным. Но этой системе надо дать соответствующее финансирование, а не забирать деньги, которые сегодня есть, — говорит главврач ЦРБ. – Ведь за последние 25-30 лет мы ничего не купили. Ни-че-го! Так, пару кардиографов, но они тоже выходят из строя. А новое современное оборудование не приобреталось. Финансируются только защищённые статьи расходов бюджета – зарплата, электроэнергия, газ, вода, канализация. В то же время медикаменты не считаются защищённой статьёй! Если пять лет назад на лекарства нам выделяли 300 тысяч гривен в год, и это были деньги, то сегодня те же 300 тысяч – это копейки. О чём говорить дальше, если даже служба «скорой помощи», преобразованная предыдущими реформаторами в отдельную структуру, финансируется просто ужасно. Они работают без медикаментов!! Врач «скорой» приезжает по вызову, выписывает рецепт, и родственникам больного надо бежать в аптеку! А время? Время уже упущено…
Разумеется, местные журналисты не могли не поинтересоваться ренийской спецификой здравоохранения – в частности, целесообразностью строительства новой 4-этажной поликлиники, которая вот уже несколько лет «жрёт» огромные бюджетные средства, но по-прежнему остаётся недостроенным объектом. И даже если предположить, что поликлиника успешно войдёт в эксплуатацию, то не будет ли сам факт её существования противоречить нынешней концепции медицинской реформы? Одно лишь содержание этого медучреждения потребует до 600 тысяч гривен в год.
— С прицелом на перспективу новая поликлиника нужна, — отвечает С. Иванов. – Сейчас в Рени нет полноценной поликлиники – она находится в здании больницы. Лаборатория, физиотерапия – в отвратительном состоянии. После окончания строительства поликлиники всё это будет размещено в новом здании. Планировалось (не знаю, удастся ли решить эту проблему), что поликлиника будет обеспечена новым современным оборудованием. Но на сегодняшнем этапе я не вижу окончания строительства. По сей день не решён вопрос с отоплением нового огромного здания. Если мы до августа не определимся, как его отапливать, то можно поставить крест на 15 миллионах гривен, которые потрачены на отделочные работы – они пропадут до весны. Если же поликлиника будет достроена и нам удастся реконструировать основные помещения ЦРБ, то мы сможем освободить бывшую портовую больницу, на содержание которой уходят большие средства.
Учитывая значение портовой больницы для ренийцев (а 20 лет назад она была одним из наиболее современных медицинских учреждений в Одесской области!), тут необходимо дословно воспроизвести диалог между С. Ивановым и журналистами.
Журналисты: «То есть дело идёт к закрытию портовой больницы?»
С. Иванов: «Оно к этому идёт. Если у нас сократят койки, какой смысл там содержать четыре этажа, где не будет больных?»
Журналисты: «Но база в порту – удобнее!»
С. Иванов: «Для кого?»
Журналисты: «Для пациентов: двухместные палаты, отдельные санузлы, лоджии. В таких условиях даже болеть приятно».
С. Иванов: «Наша задача – не создавать условия для проживания больного в больнице, а обеспечить его интенсивное лечение. Должны быть операционная, послеоперационная, койки интенсивного лечения. Больному не нужны душ и туалет. Ему нужны «судно» и санитарка. Пошёл человек на поправку – встал и ушёл домой, продолжает лечиться амбулаторно. У нас – не санаторий, у нас – больница интенсивного лечения. Да, в своё время Ренийский порт построил современный профилакторий, который затем использовался в качестве ведомственной больницы. Конечно, это удобно и очень красиво. Вот только времена изменились. Сами знаете, в какую сторону».
Что ж, позволим главврачу ЦРБ иметь собственное мнение по данному неоднозначному вопросу (к слову, в те не такие уж далёкие времена районные медики откровенно завидовали уровню комфорта и обеспечения портовой больницы). Гораздо важнее другое – реальные перспективы украинского здравоохранения в целом. Завершая беседу, журналисты задали Степану Дмитриевичу прямой жёсткий вопрос: «Виден ли свет в конце тоннеля?». И главный медик Ренийского района столь же прямо ответил: «Нет».
…Мы согласны: завершать публикацию на такой ноте очень печально. Не хочется… Но ещё больше не хочется врать и имитировать оргазм… ой, простите, ложный оптимизм. До «оргазма» нам – как до Луны. Точнее – как до границ Солнечной системы.
«Такова се ля ви», как говорит одна моя знакомая.
За первые 10 месяцев этого года экспорт зерна из Украины через румынский порт Констанца снизился на 52% по сравнению с аналогичным периодом в прошлом году.
Украина получила от Польши три вертолета. Об этом сообщил посол Украины в Польше Василий Боднар в Facebook в субботу, 21 декабря.
«Вертолеты уже в Украине. Еще раз спасибо за такую важную помощь», — написал он.
В свою очередь Государственное агентство стратегических резервов Польши уточнило, что в Украину доставили два вертолета Ми-8 и один Bell 412-HP. Их будут использоваться для учебы и занятий будущих пилотов, обучающихся в Харьковском национальном университете внутренних дел.
«В сотрудничестве с Министерством внутренних дел и администрации и Агентством военного имущества, во исполнение решения Министра внутренних дел и администрации, Государственное агентство стратегических резервов передало Украине как помощь три вертолета из имущества полиции», — говорится в сообщении.
Напомним, Польша закупила у США 96 ударных вертолетов Apache. Эти машины заменят Ми-24. А в октябре стало известно, что США предоставили Польше кредит на покупку Apache более чем в 3 млрд долларов.
