Однажды это случится…. Курорт Затока – это всё не так просто

Мало кто из тех, кто не раз отдыхал на благодатных золотых песках Каролино-Бугазской косы, да и сами местные жители задумывались о том, что места их обитания и почивания – это не только безоблачный, райский отдых, здоровье и Сейшелы здешнего покроя. История края не раз свидетельствовала о том, что силы стихии здесь, подчас, здорово встряхивают благодушный настрой аборигенов. И не только их…

Откуда что взялось?

Каролино-Бугазская коса представляет собой полосу суши длиной около 20 километров, крепко зажатую между Чёрным морем и Днестровским лиманом. Ширина косы разная – от 70 до 450 метров.

Во время оны, а точнее — на заре осваивания региона эллинами (5-7 вв. до н.э.) здешний рельеф представлял несколько иную картину. Сам Днестр (Тирас) протекал по более глубокому руслу. Как утверждает наука, оно было глубже современного на 4-6 метров. Днестровского лимана не было. А вот продолговатый, почти до самого Понта Эвксинского, остров – существовал. В 15-17 веках остров (Офиусса) окончательно покрыли воды Тираса. Изменился и сам Днестр. Вследствие геологических преобразований, твердь под рекой поднялась, устье разлилось по обе стороны, образовав сам лиман. Лиман, по мере наступления на берега, подминал под себя поселения и прибрежный Белый город.

В самой дельте лимана образовался остров с двумя проливами, или гирлами. Большое, Царьградское гирло, где ныне перекинут подъёмный мост, и малое, Очаковское – в районе пгт. Каролино-Бугаз. Тут надо сказать, что уже в наше время Очаковское гирло, или по-местному «узкое место», начало заиливаться, а после его и вообще засыпали, устроив, таким образом, проезд. Так канул в безвестность ещё один остров.

С исчезновением Малого гирла, по словам стариков-рыбаков, рыбные запасы Днестровского лимана заметно поубавились. И вот почему. Во время штормовых северо-западных ветров (их аборигены называют «горышняком», мол, «нагортає риби»), рыбу течением выносит в море. Раньше она, сбившись в стаи, проходила вдоль берега с Царьградского гирла и заходила снова в лиман через Малый пролив. Теперь ситуация иная. Косяки карася, судака, карпа уходят по побережью в сторону Николаева, Херсона…

Так вот, долгие столетия узкая полоска песка между морем и лиманом считалась диким местом. Со временем здесь поселялись наиболее отчаянные или отчаявшиеся бедняки-рыбаки со своими семьями. Занимались ловом рыбы, виноделием. Время от времени, а точнее, раз в сто лет, свирепые штормы смыкали воды лимана и моря, погребая под собою утлые хибары поселян и их хозяев…

А сто лет назад

Но человек пытлив и… алчен. К Бугазской косе стали пристально присматриваться в начале прошлого века.

В хрониках краеведа Пименова сказано, что с начала 20 века территория возле Цареградского устья Днестра стала интенсивно осваиваться. Уже в 1903 году были размечены дачные участки для их продажи. Первым приобрел участок и сразу же построил дачу в 1904 году присяжный поверенный Скальский.

Бессарабский Бугаз был размечен четырьмя рядами дач на расстоянии трех верст. В 1914 году уже было выстроено 32 дачи собственников. Около двух десятин (одна десятина составляет 1, 09 га) отведено под будущую торговую площадь, почти три десятины для пароходной пристани, две десятины для Аккерманского приюта «Ясли» и десять десятин — под «санаторий Общества Московских детских приютов».

Указом российского императора в августе 1913 года был создан санаторий для детей больных туберкулёзом. В то время туберкулёз считался достаточно серьёзным заболеванием, лечение которого представлялось весьма сложным. Сухой климат, благодатное солнце, море, свежие фрукты, стали основополагающим фактором для успешного лечения сего зловещего недуга у детей.

Попечителями санатория были статский советник Вишняков Валентин Семенович — Член Правления Московского коммерческого института и жена Аккерманского городского архитектора Мариана Карловича Левицкого — Магдалина Николаевна. Директором санатория был назначен почетный мировой судья Ансельм Василий Иванович, он происходил из швейцарских переселенцев посада Шаба.

Больные дети здесь не только проходили курс лечения, но и обучались основным наукам, как в обычной школе того времени.

После перехода Бессарабии в состав Румынии, поселение (Затока) на Бугазской косе на некоторое время заглохло – свою роль сыграла близость границы с Советским Союзом. То самое Очаковское (малое) гирло и отделяло территорию Румынии от СССР.

Однако сметливые румыны тоже не обошли вниманием поселение на косе. Постепенно территория застраивалась. Правда, по большей части, использовались места со стороны лимана и центр.

Румыны взялись построить туберкулёзный санаторий по своему, современному проекту. Данный проект разработал известный на то время архитектор Angelo Viecelli (1884-1948). Здание санатория было сооружено в течение 1933-1934 годов. Лечебные и диагностические отделения, аптека, операционная, школьные помещения и пищеблок были спроектированы в 3-х этажном здании лечебного корпуса, обращенного фасадом к морю, на юг. Отдельно были расположены приемный покой, изолятор, жилые здания и хозяйственные постройки. Архитектура и планировка главного лечебного корпуса уникальны, и соответствовали всем требованиям для лечения больных костно-суставным туберкулезом. На открытие санатория приехал сам король Румынии – Кароль ІІ.

В то же время, по территории посёлка вольно разбросаны были дачи состоятельных аккерманцев, а вдоль берега лимана кое-где ютились хатки местных рыбаков.

Во время Великой Отечественной войны 1941-1945 гг, по мере приближения освободительных советских войск к Аккерману, румыны в санатории создали сильный укрепрайон. Однако мощная военная операция по освобождению края смела фашистскую нечисть и их прихвостней с наших земель. Досталось и санаторию. Главный лечебный корпус и целый ряд вспомогательных зданий и служб были значительно повреждены и частично разрушены.

Новая власть к концу 1940-х годов почти полностью восстановила деятельность костно-туберкулёзного санатория. К середине 50-х годов прошлого столетия тут уже функционировало 515 коек зимой и 680 – летом. В санатории функционировали 5 отделений постоянно и одно сезонное в летний период.

Беда.

О тех событиях, которые произошли в небольшом посёлке Затока в 1956 году, власти распространяться не любят. А ведь именно тогда природа впервые в 20 веке показала свою коварную мощь.

В книге моей супруги Светланы Бонарь-Воротнюк «И вечности только миг…» главный герой повествования, врач-психиатр Владимир Покитко поведал о том эпизоде следующее.

В августе 56-го ему было всего 15 лет. С раннего детства Владимир страдал тяжёлым недугом позвоночника. Его в санатории в посёлке Затока готовили к операции. Всю ночь на море свирепствовала буря.

В палате, где лежал паренёк, находились ещё несколько детей. Все они были перебинтованы или в гипсе. Неожиданно в комнате потемнело, со звоном разбитых стекол распахнулись окна, двери, и через мгновение в корпус хлынули потоки воды. Крик детей, медперсонала, грохот сметаемой стихией мебели и оборудования смешались в сплошной гул. Превозмогая боль, юноша добрался до выхода и, едва держась среди потоков бурных вод, добрёл до какого-то дерева. Он ухватился за ствол и что есть силы стал карабкаться на дерево. От боли Володя почти терял сознание, но всё же сумел добраться до крепкого сука, на котором и застыл, с ужасом созерцая круговерть беснующейся стихии.

Так продолжалось почти сутки. В тот день погибло около двадцати детей и немало поселян, не успевших спастись от потопа…

События 2007 года.

Время от времени подобные штормы случались на косе, словно давая понять обитателям полоски суши, кто здесь истинный хозяин.

23 марта 2007 года грянул мощный ураган. Ветер шёл с моря. Сухогруз «Бека-1», под флагом Камбоджи и такое же судно «Феникс» под флагом Каморских островов стояли на рейде. Разыгравшийся шторм легко сорвал их с места, словно якорь для него – сущий пустяк. Два судна выбросило на мель в районе ст. Лиманской в 50 метрах от берега и посадило на мель.

К счастью, обошлось без жертв. Все члены экипажа эвакуировались на берег, а после приезда хозяина «Феникса» и расчёта – разъехались кто куда.

Натворил бед шторм и в Затоке. Некоторые базы отдыха были подтоплены, нарушена инфраструктура посёлка. Благо, отдыхающих не было.

Два судна ещё долго прозябали у берега, вызывая интерес курортников и раздражение вахтовой команды сухогрузов. В конце концов, после неудачных попыток сдвинуть сухогрузы с мели, было принято решение их распилить на металл. Это наши люди любят, так что особо не затягивали…

И в заключение…

Вот и подошёл я к тому, что, собственно, и хотел выделить, как лейтмотив сего повествования.

Давайте посмотрим на фото Бугазской косы с высоты птичьего полёта. Когда я его увидел впервые, то невольно едва не вскрикнул от изумления. Два ломтя суши, с двух сторон которые окаймляет суровая синева вод моря и лимана. И вот, поди ж ты, именно здесь на этой полоске сомнительной суши буквально одна на другой налеплены базы отдыха, отели, роскошные особняки! (По примерным подсчётам в настоящее время в Затоке 250 баз отдыха и столько же мини-отелей). Ощущение, что люди, одуревшие от избытка денег, с каким-то непостижимым остервенением, толкаясь, и, подминая друг друга, спешат вбухать наличность лишь с одной целью – чтобы после, дрожа от переживаний, гадать: пронесёт ли в этом году или…

Затока с местным населением в 1 тысячу человек стала центром всеукраинского внимания в части мутных перераспределений власти, отжимом земли и коррупции. Люди готовы чёрту душу продать, лишь бы закрепиться на этом клочке сомнительной суши. Люди не представляют, что вся эта дутая роскошь может быть погребена в один день безразличными водами Понта Эвксинского. О нём почему-то все думают исключительно, как о факторе добычи денег. Окститесь!

Предприимчивый инвестор из Прибалтики, возомнивший протянуть такую себе увеселительную набережную от посёлка Затока до курорта Сергеевка, видимо, уже смекнул, что к чему. Построенные пару километров набережной, раскурочило в несколько дней абсолютно не ураганного шторма. Инвестор засобирался к своим пляжам холодной Прибалтики.

А упомянутый санаторий? Море подступило к его корпусам уже вплотную. И вот, что примечательно: мало того, что посёлок чудовищно перегружен строениями, так и сами пляжи «старательно» уничтожаются. Хозяева баз отдыха огородили свои владения вплоть до самой воды. Местный люд, приезжающий сюда на выходные, имеет доступ к воде лишь в центре. И то, как говорят, жирные владельцы заведений, спасибо говорить надо.

Давно не секрет, что с каждым годом море поглощает скупые метры суши. Так было, так есть и будет. Не беда, если это континентальная твердь, но в случае, когда с двух сторон вода…

Я никого не пугаю и не пророчу такой себе апокалипсис. Я лишь свидетельствую то, что произойдёт, так или иначе. Ведь за всё в этом бренном мире надо платить. И чаще – не деньгами…

Владимир Воротнюк