Антон Киссе: Мы оказались не готовы к постреволюционным вызовам, но только миром можно добиться благополучия Украины (интервью)

Ответственных политиков отличает главное качество: они не боятся говорить правду. Даже если она не очень удобна и не всем нравится. Но именно это качество всегда позволяет открыто смотреть людям в глаза. Сегодня о политической ситуации в Украине, о том, что ждёт нашу страну в обозримом будущем, и о многом другом мы говорим с народным депутатом Украины Антоном Киссе.

— Антон Иванович, начнём с того, что, без преувеличения, больше всего волнует каждого гражданина нашей страны: верите ли вы, что уже в ближайшее время наступит мир?

— Очень хочется верить и обязательно нужно верить! Но нам не с чем сравнивать, до сих пор не было прецедентов в Украине, мы долго и, оказывается, счастливо жили без войны. Поэтому мы оказались не готовы к вызовам, с которыми столкнулись после революционного Майдана: с потерей Крыма, войной на Донбассе, к действиям, которые называются антитеррористической операцией.

Хочется верить, что переговорный процесс, наконец-то начавшийся на Донбассе, закончится миром. Любая война всегда заканчивается миром, только вопрос в масштабах потерь. У нас очень много потерь. Много погибших, раненых, в том числе и среди мирного населения. Огромные экономические потери, практически остановлены многие промышленные предприятия, инфраструктура разрушена во многих населённых пунктах Донецкой и Луганской областей. По оценкам экспертов ОБСЕ, уже около 35 тысяч беженцев покинули свои дома, и это только официально. Я не раз говорил и в СМИ, и на встречах с моими избирателями, что очень надеюсь на то, что не будет войны в Украине. Но, к огромному сожалению, я ошибся. Фактически на Донбассе идёт война.

— Вы давно в политике. Как считаете, можно было избежать такого кровопролитного противостояния на Востоке?

— История не имеет обратного отсчёта. И теперь нам придётся жить с этой памятью, даже тогда, когда наступит мир. Я убеждён, что в человеческих силах было предотвратить эту войну, не допустить её. Политики, которые оказались руководителями страны после Майдана, должны были задействовать весь арсенал искусства дипломатии, постоянно, без остановок, вести переговоры с жителями Юго-Востока, не делить их на своих и чужих.

Жёсткое противостояние началось не сразу, какое-то время была возможность для переговоров, убеждений, встреч с лидерами общественного мнения, с представителями разных слоёв населения, с авторитетными местными журналистами. Я не раз говорил и в средствах массовой информации, и в беседах с коллегами-депутатами, что оружие может оказаться слабее дипломатии, что только переговоры и поиск компромиссов помогут снять напряжение в горячих точках нашего государства. В итоге мы приходим к децентрализации – почему нельзя было с самого начала пообещать и законодательно закрепить широкие полномочия регионов? Сегодня в мирном плане президента звучит обещание реализовать право на использование русского языка в официальной сфере. Почему к этому пришли после нескольких месяцев кровопролитной войны, когда на Донбассе уже никому не верят, когда миллионы людей не понимают, что с ними будет завтра?

Вспомните знаменитую фразу Владимира Путина по отношению к чеченским боевикам: «Мы их будем мочить в сортирах». Наверное, ему тогда казалось, что только силой оружия можно добиться нужного результата в Чечне. Но потом оказалось, что только постоянные переговоры, дипломатия, компромиссы, работа с местными элитами позволили прийти к миру. Есть повод для размышления… Нельзя отказываться от переговоров. В любом формате.

— Антон Иванович, коллеги избрали вас председателем парламентской комиссии по расследованию фактов гибели людей в Одессе 2 мая, в Мариуполе и в других населённых пунктах Донецкой и Луганской областей. Как идёт работа комиссии, с какими трудностями сталкиваетесь? Не получится ли так, что вас «попросят» скрыть какие-то неудобные факты?

— Наша комиссия расследует не только одесскую трагедию, но и гибель мирных людей в некоторых населённых пунктах Донбасса. К сожалению, надо признать, что пока нет возможности туда выехать, нет условий для работы на месте. Что касается Одессы, мы очень тщательно разбираемся по каждому факту, ознакомились с огромным количеством видеоматериалов – 10 часов просмотра. Встретились со многими простыми одесситами – случайными свидетелями, с родственниками погибших. Мы тесно сотрудничаем с международными организациями, в частности, с ООН. В информационном пространстве было уже столько версий произошедшей трагедии, полного анализа событий, заявлений официальных лиц, экспертов, что нет смысла повторять то, что уже всем известно. Но на самые главные, на мой взгляд, вопросы, мы пока не получили ответ.

— И что это за вопросы?

— С какой конкретно целью накануне трагедии в Одессу приезжал секретарь СНБО Андрей Парубий? Какое совещание он проводил, кто на нём присутствовал, о чём говорили, какие поручения раздавались? Как случилось так, что в день трагедии, когда на улицах уже начинались беспорядки, заместитель генерального прокурора проводил совещание с одесскими силовиками, и перед этим их попросили отключить телефоны, оставив без оперативной связи. Почему комиссия не может добиться ответов на эти вопросы, почему ни секретарь СНБО, ни руководитель СБУ ни разу не пришли на заседание нашей комиссии? В то же время и со слов Парубия, и других силовиков мы узнаём, что у них была информация о готовящихся провокациях и противостояниях. Почему, в таком случае, не были приняты необходимые меры для предотвращения беспорядков, которые, в конечном итоге, привели к такой страшной трагедии? И я не думаю, что мы позволим кому-то на нас давить, потому что есть чёткая цель – найти истину и сказать об этом жителям Одессы, да и всему обществу, потому что эта боль не затихает.
—

Недавно в СМИ появилась информация, что якобы беспорядки на Куликовом поле координировали сотрудники российских спецслужб. В ходе работы парламентской следственной комиссии эта версия нашла подтверждение?

— У нас нет фактического подтверждения этой версии.

— Антон Иванович, вы можете назвать работу парламента конструктивной? И действительно ли существует такой уж мощный общественный запрос на внеочередные парламентские выборы, на новые лица в политике?

— Знаете, у каждого своё представление об идеальном мире. По телевизору сейчас какие картинки, в основном, показывают в новостях? В парламенте ругаются, с трибуны друг друга обвиняют, общественные активисты пикетируют всё, что можно и нельзя, на власть можно надавить даже немногочисленным митингом, каждый может назвать себя майдановцем и чего-нибудь потребовать от власти. Идёт активный процесс формирования гражданского общества, назрел очередной этап перезагрузки власти, на этот раз законодательной ветви.

В самом парламенте я бы не сказал, что хватает желающих идти на досрочные выборы, это видно по голосованиям. Но в то же время все понимают, что это всё равно произойдёт, только пока не понятно, по какой системе – открытые списки, закрытые, мажоритарка. Многие боятся, что уже не пройдут в парламент. Многие на улице ждут, когда же будут выборы, чтобы стать депутатом. Это как раз новые лица, которые хотят попробовать себя в политике, особенно после революции.

-А вы не боитесь, что можете не попасть в Верховную Раду?

-Я? Нет, не боюсь (смеётся). Я не против новых выборов. У меня уже второй раз не получается проработать полную каденцию. Сплошные революции…Некоторые мои друзья уже шутят по этому поводу. Мне всё равно, в каком статусе помогать Бессарабии, моей малой родине. Я никогда не понимал, когда люди изо всех сил чуть ли не зубами держатся за власть, за кресла, как будто в них родились и ничего уже у них в жизни не будет. За власть держаться не надо, надо работать. Многим кажется, что парламентское кресло – это сплошное удовольствие и безделье. Для меня это – труд, ответственность, боль и проблемы каждого моего земляка. Большие переживания, когда что-то идёт не так, когда пообещал, а сделать не получается по независящим от меня причинам.

Вот я радовался, когда начался ремонт дорог в моём округе, дорогу Сарата-Арциз практически заново отстроили, люди довольны, благодарят. Были стопроцентные договорённости с бывшим правительством о продолжении ремонта дорог в Саратском и Килийском районах, Кирнички через Болград, Арциз-Тарутино, программа развития украинского Придунавья предполагала строительство автотрассы Одесса-Рени, я и до сих пор пытаюсь лоббировать этот проект. Но произошло то, что произошло. Практически все программы теперь заморожены. Но всё равно нужно в будущее смотреть с оптимизмом. Уже начали поступать кредиты МВФ, Европейский банк реконструкции и развития планирует выделять средства на инфраструктурные проекты. У меня идут постоянные переговоры с министрами нового правительства – и экологии, инфраструктуры, с руководством Укравтодора.

— А вообще после еврореволюции жизнь хотя бы в вашем округе стала легче, спокойней, богаче?

— Это вы мне задаёте немножко провокационный вопрос. Мой округ – это благодатный край. Он не самый богатый в Украине, но у нас мир. И сегодня люди понимают, что это действительно самая большая ценность. Мир и человеческая жизнь. Недавно парень погиб из Болградского района, украинский десантник. Он был в самолёте, который сбили над Луганском. Когда мои помощники позвонили мне и сказали, что его мать просит только об одной помощи – дать ей возможность похоронить его на родной земле, чтобы она могла приходить на могилу, и ничего она больше не хочет от власти, мне вместе с ней было больно. Люди сейчас не думают о богатстве, терпеливо переносят рост цен, падение уровня жизни, хотят только одного: чтобы закончилась война и никого больше туда не посылали. В парламенте я выступал за добровольную мобилизацию, считаю, что те, кто хочет принимать участие в военных действиях, должны иметь на это право, но без принуждения. Об этом меня просили мои избиратели.

— Но по нынешним понятиям такая позиция не патриотична, вам не кажется?

— У меня на этот счёт своя позиция. Можно одновременно надеть на себя три вышиванки, на каждом углу призывать к войне и зачистке Донбасса, требовать от президента ужесточения военных действий, и считаться большим патриотом. Очень жаль, что вовремя не поняли, что такой ура-патриотизм приводит к гибели людей и экономической разрухе. Гораздо более действенный и необходимый Украине патриотизм – это целостность государства, сохранение человеческих жизней и реализация мирного плана. Мало будет одного плана, можно будет его дополнить, мало будет одних переговоров – пусть их будет сто! Мало двухчасового разговора с Путиным, президентом страны, с которой у нас более двух тысяч километров общей границы, пусть это будет десять часов. Амбиции политиков – это хорошо, но только не за счет жизни чужих сыновей.

— А как ваши избиратели воспринимают такую риторику?

— Подавляющее большинство моих избирателей думают так же, они меня поддерживают. Наверняка, есть и другие мнения, но мне не приходилось их слышать.

— Антон Иванович, но вернёмся к проблемам вашего избирательного округа: в нынешней экономической ситуации ещё удается лоббировать какие-то социальные или инфраструктурные вопросы?

— Это действительно очень сложно, я об этом уже говорил. Но буквально на днях в Бессарабии было очень знаменательное, на мой взгляд, событие. Мне удалось добиться ремонта железнодорожной ветки Арциз-Березино, которая была уничтожена наводнением в сентябре прошлого года, и мы с начальником Одесской железной дороги во вторник запустили её в эксплуатацию. Вагон обновлённый, ветка отремонтирована, люди проехались после долгого перерыва. Надо было видеть, сколько радости. В последнее время ведь только о разрушениях сообщают, а здесь такое событие – созидательное. У меня сложились конструктивные отношения с руководителем Одесской облгосадминистрации, удалось актуализировать список капитальных объектов, на которые уже есть проектно-сметная документация. Это школы в Надречном и Меняйловке, дом культуры в Надречном, практически уже готова документация на реставрацию Спасо-Преображенского собора в Болграде. Путём переговоров с министром экологии пытаюсь решить вопрос с очисткой русла реки Сарата, обновляется вопрос экологического благополучия Ялпуга. Так сложилась ситуация, что нужно напоминать о преемственности, о возобновлении проектов, которые начинались при прежнем правительстве. Это и газификация ряда населённых пунктов, и ремонт дорог. Ведь правительства приходят и уходят, и война когда-нибудь закончится, а проблемы людей все равно нужно решать.

— Антон Иванович, а вы изучали общественное мнение по поводу децентрализации власти, расширения прав регионов, органов местного самоуправления? Чего на самом деле хотят люди?

— Да, я провёл уже несколько расширенных встреч с представителями местного самоуправления, есть уже определённые наработки, основанные на их замечаниях и предложениях. Идея такая: провести съезд депутатов всех уровней Юга Одесской области под эгидой облгосадминистрации, но процесс организации затягивается, хотя и получаю заверения, что в ближайшее время такой форум всё же состоится. Планируется пригласить экспертов по конституционному праву, чтобы дать профессиональную оценку тем проблемам, которые можно решить благодаря изменениям в законодательство по местному самоуправлению, а также определить риски, с которыми могут столкнуться местные бюджеты в процессе децентрализации. Ведь расширение прав органов местного самоуправления предполагает не только бюджетную самостоятельность, но и бюджетную самодостаточность. Понятно, что никто не хочет зависеть от Госказначейства, когда в бюджете развития есть свои средства, которые можно потратить на ремонт дорог, тротуаров, озеленение. Поэтому саму идею воспринимают с энтузиазмом, как и возможность выбирать руководителей областей, районов.

— А какой внешнеполитический курс выбирает Бессарабия?

— Ничего особо не изменилось. В середине мая Киевская социологическая кампания проводила в нашем регионе исследования, и выяснилось, что по-прежнему многие хотели бы присоединиться к Таможенному Союзу с Россией, Казахстаном и Беларусью – 40%. За присоединение к Евросоюзу – 12%. А вот 43% выступают за независимость Украины – ни в Евросоюз не хотят, ни в Таможенный. Большинство. И почти 90 процентов высказались против вступления Украины в НАТО.

— И как же быть с мнением людей, их ведь не спрашивают?

— Защищать. Защищать их мнение, их интересы, стараться минимизировать риски, с которыми столкнутся наши аграрии после подписания экономической части Соглашения об ассоциации с ЕС. У нас ведь аграрный регион. Кормит земля, животноводство, виноградарство. Какие квоты на продажу сельхозпродукции даст нам Брюссель, для какой продукции откроют рынок, сколько времени дадут на адаптацию к европейским стандартам? Это все очень серьезные вопросы, и украинская сторона должна выступить жестким переговорщиком , защищая интересы своей экономики, как это когда-то сделали поляки. Я на прошлой неделе обратился к министру экономики Шеремету и министру аграрной политики Швайке с предложением провести широкую дискуссию с представителями крупных винодельческих производств, выслушать их, выработать общий алгоритм действий, который поможет защитить наших виноградарей и виноделов. Ведь под угрозой исчезновения может оказаться целая отрасль, и это повлечет за собой гибель виноградных плантаций, потерю тысяч рабочих мест.

И по другим отраслям можно приводить примеры, и нужно ориентироваться на тех наших соседей, которым удалось получить преференции для своей экономики.
Очень многие простые украинцы не понимают сложных геополитических раскладов и кто против кого « дружит», но задача украинских политиков сохранить на плаву экономику страны и не « сдать» национальные интересы. Для этого должно быть чувство ответственности перед своим народом. В конце концов, два крупнейших игрока на поле большой геополитики — Россия и США – должны разобраться между собой и прекратить войну на нашей территории. Помочь себе сможем только мы сами. А для этого нужно вспомнить, что мы – одна страна, один народ, который может сам выбрать цивилизованный путь развития.

Беседовала Арина Цветко