С началом боевых действий 22 июня 1941 года в составе Южного фронта, образованного на территории Одесского военного округа, в мирное время было сосредоточено два механизированных корпуса. Именно эти моторизированные части первыми должны были встретить противника и вести оборонительные бои. Но горячее лето 1941-го года спутало все планы и применение механизированных корпусов в начальный период войны на юге нынешней Одесской области отличалось непредсказуемостью и хаотичностью.
Неукомплектованные корпуса и начало войны
Оба механизированных корпуса (2-й и 18-й) были недостаточно оснащены. Они имели большой некомплект танков. Наиболее сильный 2-й механизированный корпус со штабом в Тирасполе (командир генерал-лейтенант Ю. Ф. Новосельский) был укомплектован на 50%, а 18-й механизированный корпус, штаб которого базировался в Аккермане (ныне г. Белгород-Днестровский, районный центр Одесской области) (командир генерал-майор П. В. Волох) – всего на 27%; при этом в его 47-й танковой дивизии (командир полковник Г. С. Родин) вообще танков не было. Помимо некомплекта танков в механизированных соединениях был довольно большой некомплект автомашин, тракторов, а также средств связи, поэтому возникали серьёзные проблемы с буксировкой артиллерии.
На начало войны 47-я танковая дивизия 18-го механизированного корпуса была рассредоточена в районе Аккермана, Монаши, 44-я танковая дивизия, южнее, в районе Березино, Тарутино, а 218-я мотострелковая дивизия располагалась в Сарате.
2-й механизированный корпус не принимал непосредственного участия в обороне Одессы, оперируя в районе Котовска на середину июля 1941 г., теряя от бесполезных маршей людей и технику. Интересен другой факт, а именно то, что отдельные части передавались из 2-го механизированного корпуса на усиление стрелковых и кавалерийских частей. Таким образом, отдельный взвод танков Т-34 прибыл на помощь 95-й стрелковой (молдавской) дивизии уже в первый день войны. Позже части 2-го механизированного корпуса принимали участие в обеспечении попыток выхода из окружения 6-й и 12-й армий из Уманского «котла», где и были практически полностью уничтожены.
Интересные сведения о материальной части 18-го механизированного корпуса мы находим в записке командующего Южного фронта генерала армии И. В. Тюленева и члена Военного Совета фронта П. Г. Бородина (в 1940-1942 гг. – 1-й секретарь ЦК КП(б) Молдавии) народному комиссару обороны СССР И. В. Сталину и главнокомандующему Юго-Западного направления маршалу С. М. Буденному. В нём указывается, что «танковые полки 1-го и 18-го механизированных корпусов, вместо танков частично вооружены полевыми пушками, возимыми на автомашинах». Но это будет несколько позже, а пока начало войны и полная уверенность, что противника будут бить на его территории.
Трофейный советский танк серии БТ буксируют два румынских танка, Бессарабия, 1941 г.
Хаотичные маневры без столкновения с противником
Оперативное использование 18-го механизированного корпуса в конце июня 1941 г. отличалось значительными перемещениями с очевидной целью применить его в наступлении на территории противника. В журнале боевых действий 9-й армии за 24 июня отмечено, что «части корпуса по-прежнему в районах постоянного дислоцирования». На следующий день 18-й корпус «без изменений». 27 июня «в прежних районах». 28 июня части корпуса начинают движение на юг, где идут наступательные бои стрелковых частей Красной армии. Штаб корпуса перемещался из Аккермана значительно южнее – в Тарутино. В Аккермане по-прежнему оставалась 47-я танковая дивизия, без наличных танков, которая должна была обеспечивать защиту местности от десантов противника и в ускоренном темпе готовить танкистов. Таким образом, в связи с успехами стрелковых подразделений 9-й армии на крайнем южном участке фронта 18-й механизированный корпус планировалось применить именно там.
Оперативная ситуация в июне-июле 1941 г. изменялась с молниеносной быстротой. В боевом приказе № 0028 Штаба 9-й армии по 18-му механизированному корпусу, от 29 июня 1941 г., ему предписывалось «иметь в виду действия в направлениях Комрат, Леово, Кагул, Рени, Килия Ноуа [очевидно Новая Килия – авт.]». Соответственно 1 и 2 июля 44-я танковая дивизия была на марше, о других частях корпуса коротко сказано, что они находятся «без изменений», то есть в местах прежней дислокации. Буквально в то же самое время поступает совершенно противоположный приказ, который предусматривает переброску 18-го механизированного корпуса «на стык Юго-Западного и Южного фронтов». 2 июля первые эшелоны дивизий уже были отправлены железной дорогой со станций Каролино-Бугаз, Овидиополь, Бессарабская. Таким образом, с противником частям 18-го механизированного корпуса встретиться так и не пришлось.
Можно сделать предположение, что механизированный корпус понёс потери, как от авиации противника, так и от непрерывных маршей, оказавшехся нецелесообразными. Конкретные цифровые данные, к сожалению, привести невозможно – в документах они отсутствуют.
Брошенный советский экранированный танк Т-28
Формирование Приморской группы войск
Между тем директивы Ставки требовали от руководства Южного фронта энергичных атак на части противника, которые успешно форсировали Прут. Так, в Директиве № 00226 от 7 июля Ставка не разрешила отход войск за реку Днестр, приказав энергичным контрударом разгромить группировку противника и отбросить её за р. Прут.
Уже в начале июля формируется группа, которая должна была оборонять Одессу и побережье Чёрного моря, до Николаева включительно. В состав «Одесской группы войск» входили: «51, 25, 111 стрелковые дивизии, гарнизон Тираспольского Укрепленного района, и все части имеющиеся на побережье Чёрного моря в указанных границах». Концентрация советских войск в это время составляла в полосе Южного фронта: одна стрелковая дивизия на 40-45 км., 3-4 танка и до 3-х орудий на 1 км. фронта, что было совершенно недостаточно перед лицом превосходящих сил противника на данном участке фронта.
Несмотря на преимущество в танках механизированные корпуса буквально таяли. Согласно донесению помощника командующего войсками Южного фронта по автобронетанковому ведомству генерал-майора Штевнева от 31 июля 1941 г. в механизированных корпусах фронта имелось: 169 танков и 155 бронемашин, в то время как на 22 июня только танков в составе двух корпусов насчитывалось 769.
Причины таких больших потерь в технике различны. Танковые колонны расстреливались с самолётов на марше и в атаке, материальная часть часто выходила из строя и бросалась, т.к. не было возможности эвакуировать подбитые или поломавшиеся танки и бронемашины в тыл. Механизированные части испытывали нехватку горючего и карт, отчего совершались многокилометровые броски, которые приводили к преждевременному износу техники.
Большие потери были и в боях, хотя отваги советским танкистам было не занимать, кроме того, успешно применялась тактика засад, практически единственный способ для лёгких танков типа Т-26 и БТ поразить средние танки противника.
Брошенный советский танк БТ-5, 1941 г.
Таким образом, после изматывающих маршей и перебросок войск приморская группа войск перед началом обороны Одессы была практически полностью лишена танковых моторизированных соединений.
Міністр закордонних справ України Дмитрой Кулеба заявив, що його колеги з країн Групи семи визначили “конкретні кроки”, необхідні для допомоги Україні у війні з рф.
